25
врожденной краснухи, исследователи сосредоточили внимание на
тератогенных свойствах различных инфекционных агентов; определенная
роль отводилась хронической интоксикации матери, переутомлению,
заболеваниям нервной системы, наследственным факторам [58].
Роль наследственно-генетического фактора доказывают случаи ВПС у
нескольких членов одной семьи, большая частота конкордантности пороков у
монозиготных близнецов, чем у дизиготных, зависимость частоты отдельных
аномалий от пола детей. По данным О.А. Мутафьяна (2005), частота
семейных случаев ВПС составляет 1,4-2,0%. Изолированные ВПС с
менделирующим типом наследования обнаруживаются у 3,7% пациентов, в
составе моногенных синдромов – у 9,6%, в составе хромосомных синдромов
– у 10,7%, мультифакториальные ВПС – у 42,2%, пороки сердца вследствие
тератогенного воздействия – у 1,6% детей [67].
Развитие молекулярной биологии и генетики способствовало тому, что
на сегодняшний день локализованы гены для некоторых ВПС, описаны
фенотипы при их гомозиготном и гетерозиготном наследовании. Так, B.R.
Hinton et al. (2005) указывают гены-кандидаты NKX2.5, TBX5 и ZIC3 как
причины ВПС. У лиц с мутацией в гене NKX2.5 выявляются такие аномалии
как ДМПП, ДМЖП, тетрада Фалло, атрезия трехстворчатого клапана. У
мышей, гомозиготных по данной мутации, в эксперименте наблюдалась
ранняя летальность [153].
При синдроме Холта-Орама выявлена мутация в длинном плече 12
хромосомы в гене TBX5, которая у гетерозигот проявляется аномалиями
лучевой кости и ДМПП, ДМЖП, атриовентрикулярными септальными
дефектами. Гомозиготы демонстрируют раннюю летальность вследствие
тяжелых пороков сердца. M.G. Wat с соавт. (2009) идентифицировали 23
мутации хромосомы 12q24 в гене PTPN11. Фенотипически пациенты
характеризуются лицевыми дизморфиями, низким ростом и ВПС, причем
наиболее типичны для них стеноз легочной артерии, ДМПП, ДМПП в
комбинации с ДМЖП и гипертрофическая кардиомиопатия. При помощи
