k422 - page 615

615
Но то, что у него не вызывает сомнений, так это «толщина и прочность
гламурного слоя в повседневности», слоя, который «стесывает все вершины
индивидуальности» и засыпает ее же (индивидуальность) «щебенкой
безделушек»[5, с .20]. Авангард гламура по терминологии А. Секацкого –
«рыцари потребления». Они не ставят перед собой высоких целей, их жизнь
– праздник, приятное времяпрепровождение. Они не видят себя, их образ
слит со многими вещами и, более того, они существуют «ровно постольку,
поскольку существуют вещи»[2, с.21]. Они не интересны себе. Наедине с
собой им скучно. Отсюда эта жажда везде успеть. Они живут «на
поверхности» (В. Бибихин). Но «рельеф» поверхности явно мельчает.
Мельчает в том смысле, что «не формируются чистые состояния души ». Им
не свойственны ни настоящий гнев, ни настоящая радость, ни настоящая
ярость (А . Секацкий).
И все же! Человек не может довольствоваться жизнью «на
поверхности». Он не может не понимать, что «бездумный образ жизни
неправомочен» (В. Бибихин). Но хватит ли у него сил на «ускользающую
глубину»?
Человек принадлежит двум мирам природному и сверхприродному, и
усилие удержания гармонии между ними определяет чувство жизни. Здесь
мы говорим о том чувстве, в котором сказывается и радостное «да» самой
жизни, но и не отрицается «да » страданию. Иначе , это те состояния , которые
скорее вытесняются из нашей жизни, чем сохраняются . «Наше время
заставляет наращивать меры предосторожности и идеологиюЯ-сокрытия»[2,
с.36], искать оправдания собственной «метафизической немощи» (В.
Бибихин). Но может ли быть « уход» в/от себя внутренней потребностью
человека? Если время, в котором мы живем, не принуждает нас «быть
настоящими, идти навстречу своей истине или вопрошать о подлинности
своего присутствия в мире» (Д. Орлов), значит ли это, что мы можем
пренебречь собственной жизнью? Разве в нас нет стремления пребыть,