590
не хватает
«
настоящих
отношений
человека
сБогом
,
с другимчеловеком
,
и
истиной
,
благоми
красотой
».
Человекнынешней
эпохи
«
утратилчувство
реального
во
всей
егополноте идостоверности
» [1,
с
. 126].
Между
тем
,
счастье
это
как
совпадение
с
судьбой
,
а
судьба человека
(
задача
,
которуюон
обязанрешать
) –
обретение
собственной
глубины
.
Возможно
ли
это без
соотнесения
с
абсолютнымиценностями
?
ГригорийПомеранц
,
философ
,
культурологХХ
-
го
столетия
говорил
: «
Нет
».
Счастье
вне
связи
с
такими
ценностями
как долг
,
достоинство
,
вера
…
слабеетиисчезает
.
Ноиногда
человек
,
совершеннопотерявший
способность
к
счастью
,
вдруг
вновь
ее
обретает
.
Об
этомпишетЛевНиколаевичТолстой
вромане
«
Война имир
»,
рисуя
образПьераБезухова
,
обретшего
счастье
вплену
.
«
В
слове
счастьемногооттенков
» [2].
Они
легко
улавливаются нами
,
даже
тогда
,
когдамы
слышимчужуюисторию
счастья
.
Вот
как об
этом
рассказывает наша
современница
,
поэт илитературный
критикЛюдмила
Чумакина
: «
Три
счастья
знаю
я
… ,
первое
–
выздоровление на подушке
,
когда
в
трехметрахот лица блестят
корешки
книг
…
Второе
счастье
,
конечно
,
самое
совершенное
–
любить
,
но
так
…
бесконечно
.
Третье уменя
самое
сложное
,
вернее
сложенное из
трех
ощущений
:
слушание безлюдного
моря
,
степи
,
дерев
–
это
как
встреча
сБогом
–
не
видишь
,
а узнаешь
…
Три
мои
счастья
.
Яихне путаю
с радостьюидовольствоминикомуне
советую
».
Счастье
,
как
видим
,
есть чувствоцелостности
,
полноты
,
и
ононеможет быть
ровным
,
оно
зависит отмногихобстоятельстви
оно
ускользает
.
Ускользая
,
счастье оставляет
внашейдуше
«
горячий
след
».
И
,
возможно
,
нашежелание
счастья
,
на
самомделе
,
есть
воспоминание об
утраченнойнашейдушой
Родине
.
Где
«
счастье и
не
нужно
было
»
(
А
.
Блок
),
потомучто
оно
уже
есть
,
когда
«
смиромутвердилась
связь
».
Здесь
,
присутствует
.
И
тогда
восторг
,
переливающийся через
край
.
Другое имя
восторга
–
полнотажизни
,
преображение души
в
ее открытостимиру
.
Без
этой
обращенности
кцелому
мира
«
подлинное
счастье
сползает
к
счастьюпризрачному
» [2].
