проводимой интраоперационно и во время перевязок, выявлены различия в
течении воспалительного процесса в обеих группах больных.
При ревизии органов брюшной полости во время первой санирующей
операции в обеих группах больных выявляли выраженный отек и гиперемию
висцеральной и париетальной брюшины. На обоих листках брюшины
обнаруживали точечные кровоизлияния в виде петехий. Во всех отделах
брюшной полости имелось значительное количество гнойного выпота,
зачастую с хлопьями фибрина. Налет фибрина определяли на петлях тонкой
кишки, особенно плотный характер он носил на брюшинном покрове органов
в непосредственной близости к патологическому очагу. Отмечали венозный
стаз и полнокровие брыжеечных сосудов. В корне брыжейки тонкой кишки
хорошо визуализировались увеличенные лимфатические узлы с признаками
их воспаления (отек и гиперемия) (рис. 12).
Во время первой перевязки и смены тампонов при плоскостном
дренировании брюшной полости по Н.С. Макохе, которую производили на 3
- 4 сутки, в брюшной полости сохранялось умеренное количество экссудата.
Чаще он носил серозный характер. Марлевые тампоны были значительно
пропитаны экссудатом, ослизнены, почти всегда с налетом фибрина,
зеленоватого цвета. Гиперемия и умеренный отек брюшины сохранялись.
Количество фибрина в брюшной полости уменьшалось. На 5 - 6 сутки, когда
производили ушивание брюшной полости, количество серозного экссудата в
ней значительно уменьшалось, но почти всегда сохранялось скудное
количество его в отлогих частях брюшной полости. Фибрина в брюшной
полости не определяли. На висцеральной брюшине (чаще это петли тонкой
кишки, к которым прилежала матрица) наблюдали появление розовых
грануляций.
Во время первой перевязки и смены тампонов при сорбционном
дренировании брюшной полости, которую производили на 2 - 3 сутки, в
брюшной полости экссудата не обнаруживали. Контейнеры с сорбентом и
матричная салфетка были умеренно пропитаны экссудатом, иногда с налетом
135
