Упрощенная HTML-версия
66
было дано совершенно новое, сложное понимание и художественное воплощение догмата
триединства Бога, что, по существу, выводило образ из легендарно-исторического жанра в
символико-философский.
Символико-догматический жанр
предназначался для иллюстрации христианских
догматов: образы «Евхаристия»
59
, «Вознесение» и другие. Изображение в данном случае
отражало не реальность, а идеальное. Например, Христос в куполе представлялся как
Вседержитель (Пантократор) – олицетворение идеи Троицы. Монументальная Оранта в
апсиде – не просто Богоматерь, а защитница людей, «Нерушимая стена». Композиции
выстраивались в идеальные символические схемы без исторического фона. Их отличала
вневременность и внепространственность, символическое иносказание, иррациональность,
симметричность, зеркальность. Так, в сцене «Евхаристия», символизирующей таинство
претворения хлеба и вина в тело и кровь Христову, то есть крестную жертву Христа, в центре
помещены две «зеркальные» фигуры Иисуса: слева преподающего хлеб шести апостолам во
главе с Петром, а справа – преподающего вино другой группе апостолов во главе с Павлом.
Симметричность воплощала идею торжества, что вполне соответствовало особому духу
ритуала причащения.
Как известно, церковные догмы не подлежали пересмотру, но менялась психология
и мировоззрение людей. Жизнь вносила свои коррективы в понимание образов святых и их
художественную трактовку. В связи с развитием ересей и необходимостью защиты догмата
оТроице, в XIV в. появилась новая для Руси догматическая композиция, представленная в
новгородской иконе «Отечество». Икона выражала идею триединства Божества, но не в
образе трёх ангелов, сидящих за столом, и не в образе Пантократора, а через соединение в
одну композицию Бога Отца (старца), Христа (юноши) и Святого Духа (голубя). В ней
впервые был изображён Бог Отец в виде седовласого старца в белых одеждах – чрезвычайно
смелый шаг, так как ранее церковь запрещала его антропоморфное представление.
«Отечество», а также «Сопрестолие» (XVII в. Отец и Сын сидят рядом на сопрестолии, а
Святой Дух – голубь витает в воздухе между ними, чуть выше голов) – это варианты
Новозаветной Троицы, свидетельствовавшие о падении богословской глубины икон.
Стремление сделать догмат «понятным», согласовать его с привычными представлениями
вместо символических образов трёх ангелов, приводило к отходу от учения о единосущности
трёх Лиц (человек и голубь не единосущны) и других логических свойств троичности
60
.
Усиливалась отвлечённость в написании Спаса Нерукотворного. Иконы XIII–XIV вв.
рисовали местный идеал времён татарского ига, наделённый чертами интимности и
народности. Но в ХV в., после возвышения Москвы и подъёма общерусской культуры, образ
Спаса воображали более всеобъемлющим, общезначимым. Идеал прекрасного расширился,
вобрал в себя больше конкретных черт.
Деисусный жанр
соединял идеи грядущего Страшного суда и заступничества за род
христианский, церемонию вечного моления святых и надежду на спасение людей. К Христу,
находившемуся в центре композиции, справа и слева обращались ряды склонённых фигур
Богоматери, Иоанна Предтечи, ангелов и святых. Каждая молящаяся фигура изображалась
изолированно от других, что подчёркивало их состояние самоуглублённости. Через лики
образам придавался драматизм. С XIV в. фигуры исполнялись всё с большей
психологической индивидуализацией, стали объединяться в группы и, наконец, были
сплочены А.Рублёвым в непрерывный ряд. Тема деисуса получила в древнерусском
искусстве большое развитие. Если в XI в. с ней связывались надежды страдавшего от
феодального гнёта народа на заступничество Богоматери и Предтечи за их нужды, то в XV в.
59
Евхаристия
– благодарение; причащение. Христианское таинство, во время которого вкушают хлеб и вино.
60
См.: Рушенбах Б.В. Геометрия картины…. – С.308-312.