Упрощенная HTML-версия
Правящее меньшинство образуется так, что индивиды, из которых оно составляется,
отличаются от массы некоторыми качествами, дающими им определенное материальное,
интеллектуальное или даже моральное превосходство. Три качества открывают доступ в
политический класс: военная доблесть, богатство, святость; этот класс должен
формироваться на основе ума, способностей, образования. Но необходимым и
доминирующим качеством для формирования политического класса является способность
управлять.
Г. Моска предлагает три способа, которыми политический класс достигает своей
легитимности: наследственность, выбор и кооптация. Он также прослеживает две тенденции,
постоянно присущие политическому классу. Первая: все политические классы стремятся
наследовать власть, если не де-юре, то де-факто. Это стремление настолько сильно, что когда
данное состояние закрепляется юридически, становится ясно, что фактически оно
существовало уже в течение какого-то времени. Вторая тенденция: всегда есть новые силы,
стремящиеся сменить старые. В зависимости от того, какая тенденция преобладает,
происходит либо «закрытая кристаллизация» политического класса, либо его более или менее
быстрое обновление. Предпочтение Моска отдает тому обществу, в котором присутствует
равновесие между аристократической и демократической тенденциями. Для правящего
класса необходима определенная стабильность.
Моска делает вывод, что существование политического класса определяется тем, что при
любых формах правления власть принадлежит организованному меньшинству, которое
властвует над большинством благодаря обладанию рядом качеств, меняющихся в
зависимости от обстоятельств, а также вследствие организованности. Воля к власти членов
организованного меньшинства координируется и выступает как согласованная сила.
Большинство массы не в состоянии противостоять этой силе, поскольку она разобщена и не
способна объединиться для достижения своих целей. «Политический класс» оправдывает
свое господство посредством «политической формулы», суть которой заключается в том, что
он вынуждает большинство соглашаться с фактом своего пребывания у власти, используя
весь арсенал средств и методов не только аппарата принуждения, но и манипулятивно,
воздействуя на сознание и поведение большинства. Конечная же цель политического
управления состоит в том, чтобы заставить поверить «некомпетентное большинство», что оно
подчиняется абстрактному принципу властвования, а не реальной силе.
В работе «История политических доктрин» Г. Моска приходит к выводу, что основная
функция политической науки должна заключаться в разработке искусства управления, а
исполнение функции управления он возлагает на политическую элиту. Народное
представительство, суверенитет, эгалитаризм — это мифы, которые маскируют
существование и деятельность политического класса и предназначены для масс. По мнению
Моска, реальная демократия и социализм — это не только утопии, но и утопии, не
совместимые с законами общества и человеческой природы.
Немецкий политолог Р. Михельс, исследовавший также политические элиты, внес
большой вклад в социологию политических партий. Придерживаясь элитистской теории, он
считал массы разрозненными, неорганизованными и неспособными к коллективному
действию без активного меньшинства. Михельс утверждал, что они не просто апатичны, но и
склонны преклоняться перед сильным лидером. Массы, по его мнению, не могут управлять
современными масштабными политическими действиями, большинство просто равнодушно к
общественным делам. Он построил пирамиду политических сил: наверху партийные
чиновники, затем широкий слой посещающих партийные собрания; снизу значительный слой
просто зарегистрированных членов партии, голосующих за нее.
Р. Михельс предсказал крах бюрократически сконцентрированной государственной элиты.
Связывал он это непосредственно с элитой, которая, не имея достаточно лидерских и