Упрощенная HTML-версия
чтобы они не утратили своего магического воздействия, неотделяемого древним человеком от
физического, необходимо было строго соблюдать правила сбора трав и необходимые ритуалы.
Тогда, если повезёт, можно найти даже таинственный «перунов цвет» – огненный цветок
папоротника, сорвав который овладеешь тайными знаниями и сможешь видеть зарытые под землёй
клады. Это возможно только в данную ночь, когда нечисть приоткрывает спрятанные сокровища и
они вспыхивают блуждающими огоньками на болотах и лесных пнях.
Важнейший символ купальских обрядов – двуцветный цветок иван-да-марья, означавший два
противоборствующих начала: мужское и женское, огонь и воду, высшее и низшее, жизнь и смерть,
крепко связанных друг с другом. Иван обозначен жёлтым цветом – это Иван Купала, воплощение
силы Солнца, небесного огня. Марья (синий цвет) – образ древнего духа смерти, болезней, водной
стихии Мары (Марены). По фольклорным текстам, это родные брат и сестра, вступившие в
кровосмесительную связь. С близнечной парой Иван-Марья была связана магия любви и
плодородия, а также целебных сил.
Довольно сильно в купальских праздниках выражено магическое значение воды. Массовые
купания в источниках (или в бане) были почти обязательными, иногда – нагишом, чтобы в течение
лета чувствовать себя в воде безопасно. Для здоровья умывались утренней росой (с этой же целью
катались по росе в Егорьев день – 23 апреля / 6 мая. В конце зимних святок на Крещение многие
окунались в прорубь, называемую Иорданью (в честь реки, в которой крестился Иисус), смывая
таким образом с себя грехи и болезни. Купание вообще осмыслялось как возвращение к изначальной
чистоте.Купанием и обливанием сопровождался обряд вызова дождя, согласно языческим
представлениям о связи влаги земной и небесной. Заклинание дождя, а значит, обеспечение
плодородия возможно было и с помощью ритуальных поцелуев. Это отмечено в масленичных
обрядах, восходящих, вероятно, к представлениям о совокуплении неба (мужское начало) и земли
(женское), в результате чего возникает дождь, оплодотворяющий почву. Воду активно использовали
для гаданий, так как её зеркальность – отражение иного мира, реки-дороги в потусторонний мир.
Очистительную силу имел и огонь, поэтому на Купалу жгли костры (символ Солнца) и
прыгали через них, переносили немощных стариков и маленьких детей. Удачный совместный
прыжок девушки и парня предвещал им счастье. Солнечная символика отражена в обычае пускать с
горок обвязанные соломой и подожжённые колёса. Защищающие от враждебных сил костры
разводили и на Благовещенье (25 марта / 7 апреля). Через них скакали, дымом окуривали одежду.
Всю ночь накануне горели огни и в избах, чтобы лучше уродился лён, в противном случае его
выжжет молния. Так как Благовещение считалось неблагоприятным днём (возможны ссоры,
скандалы, сглаз, наговоры и проч.), то эти меры предохраняли от злого магического воздействия.
Итак, основу календарных праздников составляют языческие и христианские традиции при
явном доминировании первых. В народных обычаях они, как правило, настолько тесно переплетены,
что бывает трудно выделить их первоначальный смысл. Это замечание относится не только к
сельскохозяйственным, но и к семейным обрядам.
СЕМЕЙНЫЕ ОБРЯДЫ
Согласно традиционному мышлению, критические точки есть в жизни не только природы, но и
человека, основные из них: рождение, свадьба и смерть. Ритуалы, посвященные этим событиям,
способствовали переходу личности из одного социального состояния в другое. Они достаточно
специфичны, но имеют и некоторые общие черты.
Во всех случаях: и с младенцем, и с невестой, и с покойником, совершался обряд омовения,
смысл которого в том, чтобы «смыть» прежнее состояние (нерожденности, девичества, жизни).
Нечистыми представлялись роженица и новорожденный: рождение, во-первых, считалось высшим
проявлением женского начала, связанного с нижним, негативным, а, во-вторых, переводило ребенка
из невидимого в видимое, из представителя иного мира в живого человека. Очищение невесты
связано с превращением ее из «своей» в «чужую» для родительского дома и, наоборот, из «чужой» в
«свою» для дома жениха (идея смерти и возрождения). Нечистым считался и покойник, уходивший в
мир иной. Омовение, наряду с другими действиями, нейтрализовало исходившую от него
смертоносную силу и одновременно облегчало ему переход в царство мертвых.
Сходство проявляется и в том, что совершавшиеся в родильной и погребальной обрядности
действия аналогичны по назначению и синхронны, хотя предполагали противоположный эффект и
порядок. В свадьбе же реализовались представления и о рождении, и о смерти. Обряды принятия