Упрощенная HTML-версия
В целом ряжение имело глубокий знаковый смысл. Переодетые – агенты «антимира», ставили
себя вне принятых правил поведения, демонстрировали «антиповедение», хулиганили, глумились
над всеми, пока от них не откупались и не выгоняли, как и положено поступать с нечистью: это
служило магической защитой от возможных реальных нашествий. «Антимир», замечает А.Юдин,
освящён языческой святостью, которая связана со смертью и возрождением, ростом, плодородием.
Это нисхождение, за которым следует восхождение, прирастание блага[14].
Идея «антимира» присутствовала во многих обрядах. Так, в предпасхальный «чистый четверг»
мужики для оберегания полей и огородов от кротов верхом на кочерге (антилошади) трижды
объезжали их со специальными приговорами, очерчивая магический круг – защиту от подземных
сил. А девушки в этот же день для охраны скота объезжали дом с постройками, сидя на помеле,
распустив волосы и в одной рубашке, имитируя таким образом принадлежность к антимиру.
От визитов ходячих покойников и нечистой силы охраняла перевёрнутая посуда, которая в
данной ситуации лишалась своего обычного значения и наделялась антизначением. Из
антиматериала (противопоставленного обычным хозяйственным материалам, например, дереву, из
которого вырезали идолов) – соломы, лыка – делали ритуальные чучела. С антиповедением связаны
ритуальные шум, смех и сквернословие как обереги от нечистой силы, а брань, к тому же, была
проявлением сексуальной магии.
Мы видим, что для перечисленных обрядов характерно выворачивание наизнанку обычного
мира, замена полюсов бинарных оппозиций модели мира: верхнее менялось с нижним (например,
обыгрывание половой сферы в непристойных выражениях и действиях), мужское с женским, умное с
глупым, одежда с наготой или лохмотьями и т.д. В целом, «серьёзный», свой, упорядоченный мир
менялся на «смеховой», чужой, хаотический. Имитация «антимира», а затем разрушение его
означало преодоление Хаоса и восстановление порядка.
Многие обряды, особенно зимнего цикла, связаны с идеей плодородия. Так, на Масленицу и
святки катались с гор, на Масленицу и Пасху качались на качелях. Магический смысл катания с гор
– обеспечение роста культурных растений. Движение сверху вниз имитирует посредничество между
мирами: за нисхождением (смертью) следует восхождение (воскресение). Зерно, положенное в
землю, наполняется исходящей из нижнего мира силой и прорастает. Отсюда, чем дальше
прокатишься с горы, тем выше затем поднимется стебель, больше будет урожай. С наполнением
половой силой связано ритуальное катание с гор молодожёнов на Масленицу. Такой же смысл имеет
качание на качелях. Этнографами зафиксирован и такой способ воздействия на высокий рост
посеянных злаков, как хождение на ходулях во время начала посевных работ.
С перспективами будущего урожая связан обряд «посевания» или колядования в Сочельник,
под Новый Год и накануне Крещения, а также волочебничанье на Пасху – обход домов с детьми с
исполнением припевок, бросанием зерна и требованием угощения: как угостят хозяева, такой урожай
и получат.
Плодородие обеспечивалось и путём нейтрализации противопоставления верх-низ. Для этого
на Троицу пригибали к земле верхушки берёз и переплетали их с травой. В конце обряда деревце
развивали и выбрасывали с причитаниями в реку – развязанная жизненная сила переходила в
будущий урожай.
С Егорьева дня (23 апреля / 6 мая) – окончательное торжество весны над зимой) до Покрова (1
/ 14 октября – первый подступ зимы) принято было водить различные хороводы – древние обрядовые
танцы, связанные с символикой магического круга-оберега и Солнца. В одних случаях при этом
исполнялись песни, заклинающие плодородие («где хоровод ходит, там и жито родит»). Другое
значение имели орнаментальные хороводы с повторяющимися движениями, направленными по
солнцу (по часовой стрелке). Они, как и магические орнаменты на одежде и домашних предметах,
выполняли функцию защиты от враждебных сил. Но иногда хороводы водили в обратном
направлении (как движется солнце, опустившееся на ночь в потусторонний мир), посвящая их
антимиру, чтобы мёртвым тоже было хорошо.
Древнейший обряд, приуроченный к окончанию жатвы, – сохранение на поле пучка
несрезанных колосьев, перевязанных лентой, – «Велесу на бородку» (у язычников) или «завивание
бороды» Илье или Николаю (у христиан). Исследователи отмечают, что этот обряд был
распространён у всех европейских народов и связан с верой в духа нивы, спасавшегося от жнецов в
несжатом клочке хлеба или в дожиночном снопе.