Стр. 20 - 2

20
Только голос лётчика
раздаётся,
А в нём – укор.
«Погодите…
Постойте, хлопчики…
Погодите…
Умер
майор…»
Балалайка всплеснула горестно.
Торопливо,
будто в бреду…
…Вот и всё
о концерте в госпитале
в том году.
На стене здания, в котором размещалась девятнадцатая школа, в наши дни
висит мемориальная доска с надписью: «В годы Великой Отечественной войны с 7
июля 1941 года по 17 ноября 1944 года в школе размещался эвакуационный
госпиталь № 1397».
Занятия были перенесены в деревянное здание по ул. Интернациональной,
справа от здания НИИ природно-очаговых инфекций. Уроки проходили в три
смены, помещения практически не отапливались, было голодно и холодно.
Дима Далматов был как все мальчишки того времени. Занятия в школе шли
своим чередом, но дух войны сказывался на всём: не было в достатке обычных
тетрадей, не хватало учебников, уроки иногда сокращались, а старшеклассников
призывали на очистку улиц от снега, заготовку дров. Некоторые из одноклассников
уходили работать на заводы, заменяя отцов и старших братьев, убегали на фронт
или уходили в военные училища на кратковременные курсы, а потом – на фронт. И
всё-таки возраст брал своё. Читаем у Роберта Рождественского:
Память,
ты, как никогда,
легко ранима, –
ты девчоночьих имён
не сохранила.
Разберись в воспоминания
нечётких…
Жили-были в нашем городе
девчонки.
Длинноноги,
угловаты,
синеоки, –
назначали нам свиданья
возле Омки.
Мы
терялись и зевали –
в жизнь вникали.
Нас мальчишки называли
«женихами».
Пели хитрые мальчишки
злую песню.
говорилось в ней
о тесте