Упрощенная HTML-версия
79
совершит открытие, потрясшее лучшие умы Старого и Нового
света – открытие психоанализа. Одним из краеугольных камней
этого учения является трёхкомпонентная модель личности чело-
века. Выглядит она так – Сверх Я, Я, Оно (супер Эго, Эго, Ид).
«Сверх Я» – это надстройка общественно-социальная, «Я» – это
сама личность, её ядро, и «Оно» – глубинное, тёмное, подсозна-
тельное, задавленное «Сверх Я» и «Я» и только иногда прорыва-
ющееся в сознание при определённых состояниях человеческой
психики.
Вот это самое «Оно» Достоевский назвал «подпольем», пред-
восхитив тем самым идеи творца психоанализа. Нарисовано это
подполье особенно ярко в «Записках из подполья», да и в других
произведениях («Братья Карамазовы», «Преступление и наказа-
ние» и др.).
Достоевский описывал «подполье» как вместилище всех че-
ловеческих пороков, всё самое гнусное, мерзкое, отвратительное,
что есть в человеке – зависть, жадность, ревность, прелюбодея-
ние, страсть к мучительству, извращённая похотливость – «все
семь смертных грехов», покоящиеся до поры до времени на тём-
ном дне погреба и вырывающиеся иногда наружу, сея смерть,
разрушения, унижая и оскорбляя слабых, растлевая детей, бросая
людей в волны смрадного разврата.
Да и не понаслышке знал об этом «сумрачный гений», он сам
прочувствовал и пережил заточение в этом подполье. А откуда
бы иначе он мог знать тонкости грязных страстей, искушённого
перверсного секса. Откуда? Да из собственного жизненного опы-
та и необузданных сексуальных фантазмов. Ведь всё творчество
писателя пропитано насквозь извращенной сексуальностью.
Д. Мережковский пишет, что «рассматривая личность Достоев-
ского, как человека, должно принять в расчёт неодолимую по-
требность его, как художника, исследовать самые опасные и пре-
ступные бездны человеческого сердца, преимущественно бездну
сладострастия во всех его проявлениях, начиная от самого выс-
шего одухотворённого, граничащего с религиозным восторгом –
сладострастия «ангела» Алёши Карамазова, кончая сладострасти-
ем злого насекомого, «паучихи, пожирающей самца своего», –
тут вся гамма, вся радуга переливов и оттенков этой самой таин-