Упрощенная HTML-версия
свидетельствовали современная наука об уголовном праве, уголовное законодательство,
практика его применения, судебная практика, наконец…
Во-вторых, в моем наличии находилось лишь проникновенное письмо человека,
отбывавшего на момент его написания уголовное наказание, из которого вытекало, что
соответствующие обстоятельства вокруг него были созданы умышленно, злыми, что ли,
силами… А все доказательства вины шиты белыми нитками… Как читатель, попавший под
обаяние эпистолярного жанра, коим является доверительное письмо образованнейшего
человека, я готов поверить, что это так! Но, как юрист, не могу ограничиться им одним и
понимаю, что помимо изложенных в нем обстоятельств есть еще обстоятельства уголовного
расследования и адвокатской защиты, судебного следствия и, собственно, приговора.
Как
быть с этой стороной в совокупности всех обстоятельств, причем, на то время
процессуально доказанной?
Рубануть шашкой субъективизма, опершись всего лишь на
смыслы письма? Но ведь письма из мест лишения свободы типичны! Это подтвердят
работники исправительных учреждений, следователи и адвокаты, и правозащитники в том
числе! Надо понимать психологию человека, находящегося в заключении и считающего себя
невиновным или виновным, но не на столько, чтобы…
В-третьих,
всякое деяние, тем более – уголовное, нужно рассматривать в
контексте его обстоятельств и действовавших на то время законов и ни в коем случае
не накладывать на него обстоятельств сегодняшнего дня
,
мол, из-за 100 рублей человек
пострадал … 100 рублей – это 5/6 от средней зарплаты того времени – 120 рублей. Сейчас –
это 15 тысяч от 18-ти тысяч, являющихся средней зарплатой в непроизводственной сфере
трудовых отношений, например, медицине… За 15 тысяч взятки должностному лицу (и за
меньшую сумму – тоже!) и сейчас могут посадить, лишь бы деяние имело место…
И все же… есть еще одно рассуждение, которое не делает этот отклик безысходным.
Все мы знаем, что и в самое справедливое время возможны оговоры, несправедливые
приговоры и даже расстрелы – все делают люди! Вспомним, как расстреляли невиновного
человека по приговору суда, а сексуальным маньяком оказался другой… Ошибка следствия
и суда! Что в этой ошибке? Желание верить, что невиновный и есть искомый преступник? И
все факты рассматривать в свете этого желания?
Не так ли с Курбатовым? Особенно зная, как в медицине благодарят врачей
выздоровевшие люди! Цветами, конфетами, бутылкой хорошего вина или того же коньяка! А
кто-то и деньги незаметно оставляет, понимая, что они – эквивалент любых подарков в
натуре… А если в таких отношениях возникает недоброжелатель?
Рассказали мне случай. Один акушер-гинеколог еще в советское время помог
женщине. Та на радостях укатила на юг отдыхать и оттуда, полная благодарности, не
поленилась – отправила ему посылку с экзотическими фруктами. А по приезде накатала
письмо в следственные органы о том, что врач берет взятки (как потом сказали, умом
тронулась). Вызывают врача. «Ах, это, – досадливо говорит он, достает из кармана деньги,
кладет их на стол со словами, – Передайте ей и не тревожьте меня по таким пустякам!» И
уходит. И его больше не вызывали. Видно поняли, что к этой посылке он относился с
недоразумением, но раз пришла, чего выбрасывать… А ведь могли, если бы захотели, и
вызвать: отдавая деньги, он подтверждал получение посылки…
Может, Курбатов кому-то не угодил из сильных мира сего, знающих, как обставить
дело, особенно, если известно тогдашнее отношение врачей к искренней человеческой
благодарности… Или зависть… Даже не коллег, а видных чиновников в смежных или
параллельных структурах – реакция на уважение, авторитет и т.п. Мы, мол, круче – уберем…
Кстати, и засланный казачок нашелся и сотенка в соответствующих органах… тоже.
И вот тут, если следовать логике письма, есть два момента, которые разрушают состав
преступления.
Первый. Нет взяткополучателя! Если конверт с деньгами был сунут в карман врача, и
тот до него не дотрагивался (не оставил отпечатков пальцев), или, наконец, не вскрывал его