Упрощенная HTML-версия
болеющего за всю академию, а не только за ремонт административных кабинетов. Нет! Нам
таких «Чубайсов» не нужно!»
Статья достаточно острая. Прошли годы, и, перечитывая эти материалы, приходишь к
выводу, что проблемы остались и решать вопросы нравственного воспитания студентов
будут новые поколения преподавателей. Так было всегда, так будет и в будущем!
Вчитаемся в строки Н. Морозовой, работника библиотеки ОмГМА: «Психологи считают,
что только в 21 год полностью заканчивается формирование психики. Однако какой будет
эта личность без влияния литературы и искусства? Даже древние знали – бескультурной и
бесчувственной, невежественной. Козьма Прутков говорил, что «узкий специалист флюсу
подобен – полнота его односторонняя»; а врач, философ и писатель Ф. Рабле высказался так:
«Знание без совести – погибель для души». Можно прослушать курс лекций по врачебной
этике и сдать зачет, и всеэто пролетит мимо, и врач бездушно заявит больной (как моей
родственнице): «Вас сюда вообще умирать привезли, а вам тут наши порядки не нравятся!» –
от чего старушка разволновалась и ночью действительно умерла от гипертонического криза.
Но тот, кто вчитался в Чехова и Достоевского, кто читал «Записки врача» Вересаева и
проникся чужой бедой, болью, желанием помочь, тот не может сказать подобное; Такая
ситуация, когда «злые языки страшнее пистолета», .невозможна для того, кто в юности
воображал себя Володей Устименко (помните из трилогии Юрия Германа) и, как Володя,
осуществил свою мечту. Где взять такой опыт, такие знания, которые уберегут кого-то от
моральной травмы, а вас – от позора? Только в искусстве, только в художественной
литературе, только обдумывая и переживая судьбы Пирогова, Марии Кюри, Войно-
Ясенецкого... А значит – идти в библиотеку, просиживать до закрытия в читалке, гордиться
тем, что учишься «на кафедре В.П. Бисяриной или академика Л.В. Полуэктова, был на
лекции профессора такого-то, а на практике был в клинике такого-то…» Сплав, синтез
знаний медицинских гуманитарных, где ничего лишнего не бывает. Вот они, знания, лежат,
пока не востребованные вами, на столах в библиотеке, стоят на полках научного, фонда,
теснятся в головах преподавателей, только возьми на себя труд переложить их в свою
голову. Но только возьми на себя Труд!» Вот и ответ. Труд и еще раз труд в обучении
приведет к становлению личности» (3).
Наиболее трудным периодом для коллектива института были перестроечные годы. Забота
ректора была одна – сохранить кадры. Были предприняты меры к постепенному сокращению
набора, но в первую очередь сократили рабфак и вечернее отделение лечебного факультета.
Это сокращение практически не затронуло кадры кафедр. На какой-то период ограничили
поступление на работу молодых преподавателей, соединили ряд кафедр, впервые стали
принимать студентов на договорной основе с частичной оплатой за учебный процесс. Эти
меры позволили более мягко пройти через кризисный период, не проводить сокращения
преподавателей предпенсионного возраста, не резать по живому.
Несмотря на финансовые трудности, ректорат решил в 1995 году провести юбилейные
мероприятия, связанные с 75-летием института. Два года шла подготовка, в которую
включились коллективы всех кафедр, студенты, органы здравоохранения, больничные
коллективы, где в основном работали выпускники института. В 1994 году институт был
переименован в Омскую государственную медицинскую академию. Академия вошла в
первые три десятка высших учебных медицинских заведений по международному рейтингу
и в первый десяток среди российских медицинских вузов. Городские и областные власти,
промышленные предприятия в меру своих возможностей сделали все, чтобы праздник в
медицинской академии состоялся. Медицинская академия подвела очередные итоги, а через
год (1996) подтвердила свои высокие результаты при очередной аттестации ВУЗа.
* * *
.