Упрощенная HTML-версия
Александрович был переведен из Омска в качестве
директора Башкирского медицинского института имени
15-летия ВЖСМ (1940-1947). Жили мы, и не только мы, на
территории института. Общались, главным образом, на
бытовом и на детском уровне: Марта Пандикова, Володя
Мельников, Нина и Андрей Третьяковы, Олег Вехновский.
Геннадия Александровича видели, как бы издалека, точнее
- со стороны. Иногда старшие товарищи беседовали с нами
подробно.
Первое общение близкое по душевному складу
состоялось у меня и Геннадия Александровича необычно.
Война. А я после окончания военного училища
направлялся поездом из Москвы в штаб фронта (Харьков).
Нас было пятеро однокашников по училищу и в тот вечер
моя очередь достать кипяток на ближайшей станции. Это
случилось в Курске. Вокзала после боев собственно не
было. Были развалины, но сохранился источник кипятка.
Иду по развалинам и слышу сзади знакомый и близкий мне
голос: ... «Юра». А это невероятный случай - мой старший
товарищ Геннадий Александрович прибыл тем же поездом
в Курск для знакомства с возможностями восстановления
здесь медицинского института. Как выяснилось позже, он
вернулся в Уфу, а я отправился дальше. Общение было
кратким: вокзал, короткая стоянка, короткий разговор. Но
запомнился мне на всю последующую жизнь.
Определился я на войне в 3-ю гвардейскую
танковую армию, а точнее 286 гвардейский, в дальнейшем
Перемышленский орденоносный зенитный полк 6
гвардейского танкового корпуса. Нашей задачей было
быть при танках, прикрывая их с неба, с боков и сзади.
Фронтовая география моя охватила Россию, Украину,
Польшу, Германию (Берлин), Чехословакию (Прага),
Австрию (Вена). Естественно были и «болезненные»