Упрощенная HTML-версия
64
Пациенты с ярко выраженными ангинами (специфическими), большим
количеством мокнущих и гипертрофических папул и кондилом, с большим
поражением кожи, поверхностными гуммозными сифилидами буквально
преображались в течение 10–12 дней применения специфического лечения
новарсоланом, инъекциями биохиноля и цианистой ртути.
Количество кожных больных было большое, значительное место занимали
грибковые болезни, парша в виде обширных поражений волос, чесотка».
Григорий Анатольевич Шустеров проводил практические занятия в нашей
группе по циклу кожных болезней и, встречая на приёме казахов, в основном детей
с кожными болезнями, начинал с ними говорить на казахском языке. Ребятишки
смущались, но отвечали ему также по-казахски. Это нас заинтересовало, мы стали
расспрашивать его об истории института, студенческих буднях. Заканчивался
любой семинар демонстрацией фотографий из заветного фельдшерского баула, где
хранилась история медицины начала ХХ века. К сожалению, после смерти Г.А.
Шустерова этот драгоценный фотоматериал был утерян, хотя я и своевременно
вспомнил о нём, но раньше, чем через 10 дней после смерти, взять его казалось
этически невозможным, но именно в эти 10 дней старый баул стал ненужным и
был выброшен.
Из отчета ординатора С.С. Маслова:
«Лечиться в отряд больные шли
охотно, приезжали издалека, вёрст за 150–300. Лица, случайно отсутствующие,
вечером обычно являлись к врачам с просьбой осмотреть их, объясняя свое
отсутствие во время обхода какими-нибудь уважительными причинами. Случаи
уклонения наблюдались редко, чаще девушки из-за стыдливости и старухи,
которые обычно заявляли, что у них болезней нет и что они уже стары, а потому
незачем их осматривать.
В некоторых аулах, в значительной степени пораженных сифилисом, более
развитые казахи активно помогали врачам при обследовании, рассказывали, где
нужно смотреть более тщательно, так как там был раньше или сейчас есть
сифилис.
Врач осматривает ребенка, у которого обильная вульгарная сыпь. Видя, что
врач смотрит не на то, что «более важно», отец подходит и заявляет: «Мынау
ногай-котур имес, мынау джай-котур, ногай-котур мунда мыне» (т. е. это не
сифилис, это простая сыпь, сифилис вот где), и он, несколько присматриваясь,
находит среди элементов вульгарной сыпи, действительно сифилитические
проявления и показывает их врачу».
Кафедра кожных и венерических болезней работала с инфекционными
кафедрами в большом контакте. На всем протяжении ХХ века решались общие
проблемы по борьбе с инфекциями. Начало этому положил основатель кафедры
профессор Е.С. Сорокин, продолжил в послевоенное время профессор Б.А.
Теохаров и его ученики – доцент Н.В. Титов и профессор А.И. Новиков. Конец ХХ
века доказал, что всё развивается по спирали. Новый виток, новая волна
венерических заболеваний, об эволюции которых один из первых заговорил
профессор Б.А. Теохаров, плохо услышанный при жизни. Но практика показала
истинность его научной точки зрения.
Борис Антонович Теохаров
родился в январе 1905 года в семье прокурора.
Имел отличную общеобразовательную подготовку, владел шестью языками, был в
первых учениках Московского лицея. Но путь в Университет столицы был закрыт
из-за социального происхождения, поэтому Б.А. Теохаров уехал в Среднюю Азию,
где с 1928 по 1933 год учился в Средне-Азиатском университете, на медицинском
факультете; он ученик выдающегося русского дерматовенеролога профессора А.И.
Картамышева. Перед войной защитил кандидатскую диссертацию, а всю войну