Упрощенная HTML-версия
изнемогали от страшной усталости и необычного нервного
напряжения. Казалось, еще несколько атак – и бойцы не выдержат.
Слишком велика была нагрузка на каждого участника боя! Первый
день боя закончился победой, но это был только первый день.
В первых боях трудно было выделить кого-либо из командиров и
красноармейцев по храбрости и мужеству: все дрались отчаянно.
Несомненно одно: в рядах сибиряков – трусов и паникеров не было.
Всеми владело общее вдохновленное желание перебороть жестокого
врага, остановить его, любой ценой спасти родную столицу. Каждый
воин знал, что отступать нельзя: позади Москва.
Основными предпосылками успеха надо считать высокий
моральный дух бойцов и командиров, их любовь и преданность
своему народу и родине, умелая и своевременная партийно-
политическая работа способствовали поддержанию у бойцов
высокого морального духа и боевого задора.
Гитлеровское командование планировало в день 7 ноября 1941 года
провести парад своих войск на Красной площади в Москве. Для этой
цели в обозах везли для офицеров и солдат парадное обмундирование,
для фюрера в специальном вагоне – коня белой масти, на котором он
должен был принимать парад своих «непобедимых» войск. Но этого
не получилось. На подступах к Москве враг был остановлен
Под Михайловское прибыли сибиряки. Немцы имели свое мнение о
сибиряках, которых откровенно боялись. Еще 16 июня 1941 года в
инструкции 87-й пехотной дивизии противника «О содержании войск
в России» был пункт о сибиряках: «Особенно опасны азиатские
солдаты Красной Армии. Они непроницаемы, загадочны, скрытны и
бесчувственны».
Ф.З. Сафончик, командир 3-го батальона 22-го гвардейского
стрелкового полка, 18 ноября 1941 года в момент артиллерийско-
минометного обстрела был тяжело ранен. Тревожила и мучила
глухота.
В медсанбате комиссар Д.С. Кондратенко поздравил с досрочным
присвоением звания старшего лейтенанта и с повышением в
должности – назначением начальником штаба батальона. В батальон
он вернулся через неделю и приступил к исполнению новых
обязанностей. Шрамы на шее и ногах напоминают ему о боевых днях