Упрощенная HTML-версия
90
ная и сушённая в русской печке рыба была вкусная, делались за-
готовки даже на зиму. Играли в лапту, боролись в поле или пове-
тях двора, играли в пёрышки, собирали марки.
У нас, в нашем доме, жила женщина с двумя дочерьми, пере-
селенцы с Кавказа. Мы её звали Брейдиха (фамилия Брейда).
У каждого пацана была рогатка, и мы охотились за воробья-
ми, мухоловками, синицами в колхозных амбарах, на пустырях,
приносили трофеи Брейдихе, и она варила отличный борщ с «мя-
сом» и угощала нас. Ведь настоящее мясо мы ели в Новый год
или пасху!
Нашим другом был и поляк Тадеуш – Тадик. Семья поля-
ков – Тадик, его сестра Геля и мать – были беженцами из Пинска.
Мать «отбила» у русской бабы мужа Курячева, директора масло-
завода. Их семья жила неплохо. Сыворотка и пахта позволяли
маме Тадика выращивать поросят. Особенно сочным был боров,
вскормленный пахтой. Проведёшь пальцем по коже и остаётся
кровавая полоса. Так что было мясо, и сало, и колбаса копчёная в
семье Курячих. И когда наступал такой день, Тадик говорил нам,
подавая сигнал. Обычно вдвоём с Борей Стрижковым они заби-
рались в кладовую и приносили копчёную колбасу, сало. Мы ве-
чером забирались в подполье маслозаводской конторы, пировали,
рассказывали «стращные» истории. Перед этим мы, как правило,
делали набеги на огороды, так что были у нас и огурчики, и по-
мидоры, и подсолнухи на закуску.
Тадик был комсомольцем. После войны Курячий умер, и се-
мья уехала к себе, на родину в Пинск, а потом в Польшу в г. Си-
едльцы. Мы долго переписывались. Тадик возглавлял комсо-
мольскую организацию в Польше. После смерти польского пре-
зидента Болеслава Берута и Познанских выступлений мои письма
с перечёркнутым адресом стали возвращаться в Омск (я уже
учился в институте). Тадику не понравилась жизнь в Польше, и,
видно, судьба его была трагична.
Аркадий Ильич называл меня «золотой головкой» и горячо
советовал поехать учиться в г. Омск в ветеринарный институт. Я
уехал в Омск, но поступил в мединститут. Мы долго переписыва-
лись с Аркадием Ильичом до самой его смерти.
В годы войны были большие налоги. Сдавали по 3-4 тысячи
литров молока, масло, шкуры крупного рогатого скота, яйца кур.