Стр. 103 - 2

103
Может быть, он устал или был «духовной жаждою томим», а
может быть, вынашивал замысел, который, родившись «в темную
ночь», выстрелил по России и заставил ее проснуться? Таков
смысл впечатления А.И. Герцена от «философического письма
№1».
Вернувшись из Путешествия за границу, осенью 1826 года
Чаадаев не смог ужиться с «теткой-старухой» и переезжает в
Москву. Здесь живет на разных квартирах, постоянно лечится,
вступает с лекарями в медицинские споры. Новые припадки ипо-
хондрии заставили его совмещать воплощение философского за-
мысла с изучением медицинской литературы. Брату своему
М.Я. Чаадаеву он пишет: «… Я воображаю себе, с каким восхи-
щением ты увидишь, что непременно должен ходить на двор, на
горшок…», «то запор, то понос, то насилу таскаешь ноги, то бе-
гаешь как бешеный, от тоски; сверх того случаются разные па-
роксизмы, припадки, от которых приходишь в совершенное рас-
слабление…».
Чтобы систематизировать свои воззрения на бумаге, он со-
вершенно уединяется от общества, испытывая одновременно
сильнейшие приступы притихшего было раздражения против
всего окружающего. Д.Н. Свербеев пишет: «Возвратясь из путе-
шествия, Чаадаев поселился в Москве и вскоре по причинам, едва
ли кому известным, подверг себя добровольному затворничеству,
не виделся ни с кем и, нечаянно встречаясь в ежедневных своих
прогулках по городу с людьми, самыми ему близкими, явно от
них убегал или надвигал себе на лоб шляпу, чтобы его не узнава-
ли».
С.П. Жихарев в письме к А.И. Тургеневу (1829 г.) сообщает:
«… ко мне не ходит, ни меня к себе не подпускает; да лучше ска-
зать ни к кому и никого. Сидит один взаперти, читая и толкуя по-
своему Библию и отцов церкви».
Человек света и общества сделался угрюмым, нелюдимым.
Чаадаев сам признавался впоследствии, что находился тогда
во «власти тягостного чувства и был близок к сумасшествию, по-
сягая на собственную жизнь».
В конце 1829 года Чаадаев окончательно редактирует «Фило-
софическое письмо № 1» и немедленно его рассылает по друзьям
и знакомым в Москве и Петербурге.