Упрощенная HTML-версия
В 1973 году я возвращался в Омск из Ашхабада. В Ашхабаде
встретил нашего выпускника, недавно окончившего санитарно-гиги-
енический факультет. Молодой доктор выглядел из-за летней фор
мы одежды еще моложе, чем ему бы хотелось. Он летел в отпуск
через Ташкент. ВАшхабаде получал высокую правительственную
награду - орден Трудового Красного Знамени!
Влаборатории противочумной станции, которой он заведовал сра
зуже после окончанияОмскогомедицинского института, определили
особо опасную инфекцию: чума (!). Один больной, кругом пески, по
граничная зона, а доктору всего 25 лет. Доктор принимает решение по
всем правилам, которым его обучали в институте. Он связывается с
воинской частью, объявляет зону карантина, а солдаты обеспечива
ют заградительный режим, срочно посылает телеграмму вМоскву, а
только потом ставит в известность республиканский Минздрав. В
министерстве Здравоохранения республики решения доктора были
признаны не правильными и потребовали - отменить карантин и не
сеять панику. Однако прилетевшая чрезвычайная комиссия изМоск
выопередилареспубликанскуюреакциючиновников. Диагнозподтвер
дился, и все действия молодого врача были признанными грамотны
мии сверхрешительными, соответствующими обстановке.
Я слушал его рассказ, смотрел на орден, который он вытащил из
красной коробочки и с гордостью думал только о том, каких мы го
товим докторов - грамотных, смелых и решительных!
♦ * *
С первых же дней после освобождения Омска от колчаковской
армии местные органы советской власти приступили к ликвидации
эпидемии и оздоровлению города. На первом месте была борьба с
тифозной эпидемией. Тысячи омичей были привлечены к строитель
ству больничных бараков, пошивке белья, уходу за больными. Тогда
же возникла идея создания в Омске мощной санитарно-противоэпи
демической организации, которая справилась бы с чрезвычайным
положением в городе, встал вопрос о создании бактериологического
института.
119