Упрощенная HTML-версия
партийной была достаточно востребованной. Об этом еще будут писать книги, и делать
политические выводы о потере духовности, искать новые способы внедрения идеи в жизнь
общества, и как признаются лидеры политических партий сегодня, «какую-либо новую
партию мы не пытаемся создать, в результате получается копия коммунистической партии».
Я могу сказать только то, что сам мог наблюдать в течение десяти лет, когда я был
секретарем партийной организации педиатрического факультета, присутствуя регулярно на
заседаниях партийного комитета, а затем десять лет, работая заместителем декана этого же
факультета, участвовал в работе ректората. На протяжении двадцати лет можно было
изучить стиль работы руководителей института. Главным достоинством их было – не мешать
друг другу, четко разделять функции ректората и парткома, но всегда проводить одну
линию, направленную на развитие института.
Л.В. Полуэктов входил в состав партийного комитета и регулярно, если не был в
командировках, приходил на его заседания. Места за столом заседания были строго
определены традициями многих лет. Менялись за столом люди, но места занимались по
занимаемым должностям (секторам) в партийном комитете. Отдельные были места для
секретарей факультетских организаций и приглашенных товарищей. Ректор и во время
заседаний парткома продолжал заниматься ректорскими делами, просматривал документы,
подписывал или писал на них резолюции. В то же время он внимательно следил за ходом
заседания, делая отдельные пометки на листках, когда в решение вопроса требовалось
вмешательство ректората, научной или учебной части. Выступал редко или только тогда,
когда возникала необходимость мнения ректора, а не члена парткома Полуэктова.
Во время заседаний ректората такую же позицию занимал секретарь парткома Н.К.
Авилов. В дискуссии не ввязывался, внимательно слушал, делал записи в блокноте, отбирая
по всей вероятности, те вопросы, которые предстояло решать ему в партийном комитете или
в партийных организациях факультетов. Все вопросы касались жизни института, его
коллектива, студенческих общественных организаций, но эти вопросы не могли
дублироваться, все структуры должны были знать свои функции, чтобы не допускать
бестолкового повтора.
Мы уже пережили тот период, когда соперничество ректората и парткома вносило
нервозность в жизнь коллектива. Как результат этого соперничества появлялись жалобы:
одни поступали в ректорат, другие – в партком, а недовольные решением вопросов начинали
писать в вышестоящие организации. В 30-е годы такая «писанина» служила почвой для
репрессивных мер со стороны государства. В 30-е 50-е годы руководители института
подвергались быстрой замене. Из ректоров первых четырех десятилетий сравнительно долго
работал в 20-е годы Константин Владимирович Ромодановский (1922-1929), а во время
войны и в послевоенный период – Раймонд Михайлович Ахрем-Ахремович (1942-1953).
Возможно, это были самые трудные периоды в жизни института: становление ВУЗа и война.
Нехватка педагогических кадров из-за мобилизации преподавателей на фронт или
привлечение их к работе госпиталей в Омске. Город в военное время стал крупной базой для
лечения раненых. Здесь работал главный хирург Советской Армии академик АН СССР,
профессор Н.Н. Бурденко. Его резиденция находилась в здании рядом с институтом (ныне –
ул. Ленина, 10), и, конечно, в годы войны Николай Нилович встречался с руководством
института, многие профессора ОГМИ возглавили многие эвакогоспитали, были ведущими
специалистами, а профессор М.С. Рабинович отвечал за работу всех эвакогоспиталей,
расположенных на территории Омска.
За период с 1953 года по 1964 год на посту ректора ОГМИ были доцент А.Н. Кушнев,
профессор И.С. Новицкий, доцент Л.Г. Макаров, а в 1964 году ректором был назначен
Викентий Павлович Говоров. В.П. Говоров был незаурядной личностью. После окончания
Омского ветеринарного института В.П. Говоров занимал крупные посты в ветеринарной